"Катастрофа Картера": простой статистический аргумент, согласно которому у человечества осталось тысячи лет

Представьте, что вы листаете историю человечества как очень длинный фильм. Останавливаете кадр в случайном месте и не знаете, где именно находитесь. Рано, поздно или где-то посередине. Идея, известная как катастрофа Картера, предлагает простой взгляд. Раз мы живем сейчас, то с ненулевой вероятностью мы находимся не в самом начале и не у самого конца, а примерно в середине ленты.

На IFLScience научный автор Джеймс Фелтон объясняет, что этот подход опирается на мысль о среднем наблюдателе во времени. Мы считаем, что наш момент ничем не выделяется. Тогда текущее «сейчас» может подсказать, сколько прошло и сколько еще может оставаться.

Есть удобная метафора. История человечества похожа на путь из точки А в точку Б. Если мы случайный путник где-то на маршруте, то уже пройденная дистанция дает грубое представление о том, что осталось. Если за спиной большой отрезок, впереди в среднем не бесконечность. Точная длина неизвестна, но порядок может быть сравнимым.

Астрофизик Дж. Ричард Гот формулирует это так. Если объект существует уже некоторое время и мы не видим причин считать свой взгляд особым моментом его жизни, то разумно ожидать, что остаток пути будет соизмерим с прошедшим. Речь идет о вероятности, а не о законе. Мы не утверждаем дату, мы ставим ставку на середину, если не знаем ничего лучше.

Чтобы показать работу идеи, Гот приводил пример с Берлинской стеной. В 1969 году она простояла около восьми лет. Он предположил, что наблюдает ее в произвольный момент жизненного цикла. Стена рухнула спустя двадцать лет. Получился остаточный срок примерно в 2,5 раза больше прошедшего. Этот результат укладывался в предсказанный диапазон вероятностей. Пример не доказывает гипотезу на все случаи, но делает интуицию понятной.

Самое острое начинается, когда такую логику переносят на человеческий вид. В начале 1990-х Гот использовал оценки общего числа уже родившихся людей и предложил, что число тех, кто еще родится, тоже вероятно ограничено сверху. Если принять, что мы типичный наблюдатель во всей череде поколений, получается широкий коридор от миллиардов до триллионов будущих людей. При тогдашнем уровне рождаемости вывод выглядел трезво и жестко. Впереди у вида могут быть не миллионы и не миллиарды лет, а тысячи и десятки тысяч. Это резкое отрезвляющее окно. Оно не пророчество, а вероятностная прикидка, основанная на сильных допущениях.

Относиться к этой идее стоит осторожно. Есть риск ошибки уже в базовом предположении о том, что мы средние наблюдатели. Мы можем жить в особую эпоху, например во время резкого технологического перелома и демографического всплеска. Встает и вопрос о том, кого считать наблюдателем. Только людей сейчас или будущих машинно разумных существ тоже. Меняются отправные параметры и меняется расчет. Кроме того, сам метод молча фиксирует то, что рождаемость, смертность и образ жизни не меняются радикально. Это не гарантировано. Медицина может резко продлить жизнь, технологии могут изменить сам смысл рождения, а глобальные риски способны резко сократить горизонт.

Зачем тогда обсуждать катастрофу Картера. Потому что она ломает привычную инерцию мышления. Мы не обязаны исходить из того, что человеческая история будет длиться почти бесконечно только потому, что она уже длится. Этот взгляд заставляет переоценить вероятности и спросить себя, сколько времени у нас на самом деле. Он не называет дату окончания и не предсказывает конкретное событие. Он предлагает линзу. Посмотри, как далеко мы прошли, не считай себя крайним случаем и задай вопрос, не преувеличиваем ли мы длину оставшегося пути.

Это не повод для паники. Это повод для ответственности. Если мыслить в таких категориях, то ценность каждого поколения становится понятнее. Мы можем потратить оставшееся время на накопление смыслов и знаний, на снижение рисков и на то, чтобы следующему кадру фильма было чему радоваться.